Здание это  известно прежде всего скульптурами двух пионеров во дворе — правда, сейчас фигуры, напоминающие о давно ушедшей эпохе (то, что от них осталось), находятся в плачевном состоянии. Так же, как и сам дом.

Половина его фасада со стороны проспекта сейчас в строительных лесах и уже частично обновлена, вторая — невозможно обшарпанная и тоже ждет ремонта.

Но продолжится ли он?

Строителей и отделочников на площадке нет, работы приостановлены — как оказалось, в соответствии с исполнительным производством.

Приставы запретили Фонду капитального ремонта Кузбасса и подрядной организации продолжать ремонт здания, пока в Кемеровском областном суде рассматривается дело по оспариванию приказа Комитета по охране объектов культурного наследия Кузбасса. Это административный ответчик.

В базе Федеральной налоговой службы России значится, что ИНН председателя совета кемеровского областного отделения Всероссийской общественной организации «Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры» Романа Клепика совпадает с ИНН уже прекратившего деятельность индивидуального предпринимателя Павла Клепикова, хорошо известного в Новокузнецке борца за сохранение культурного наследия города.

И адрес Романа Клепика, указанный в постановлении о возбуждении исполнительного производства, — проспект Пионерский, 4.

То есть один из жильцов дома подал в суд, дабы прекратить капитальный ремонт.

Но почему?

Ведь даже старинные здания надо ремонтировать, пока они не начали рассыпаться.

И тут своя предыстория. Когда-то, в 2017 году, дом № 4, названный как «Дом в стиле сталинского ампира», был включен в перечень выявленных объектов культурного наследия. А в 2023м — исключен даже из перечня объектов, обладающих признаками объекта культурного наследия, на основании приказа комитета от 14 марта 2023 года.

И включить его в перечень выявленных объектов комитет отказался. Теперь бы ремонтировать его да радоваться! Но нет — пока суд да дело, зданию придется стоять в таком виде, «а-ля доктор Джекил и мистер Хайд».

Жильцы дома встречают нас у подъезда с внутренней стороны: «Пойдемте, посмотрите, какой у нас душ!»

Позвольте, но при чём тут душ? А при том, что этот дом — бывшее общежитие коридорного типа. Санузел — один, общий на половину этажа. Вместо ванной — пара раковин. Там, где жильцы сами следят за порядком, убирают, моют, — почище, на других этажах — погрязнее.

Самые жуткие места общего пользования мы вам даже не покажем — хватит и нашего шока.

Контингент здесь живет разный. Половина комнат приватизирована, половина находится в муниципальной собственности. «Я вообще не понимаю, как можно было начать приватизацию в таком доме и перевести его в категорию многоквартирных домов», — сокрушается председатель совета дома Надежда Васильевна Котова.

Но это было давно, в 2005 году, а теперь жители дома «в стиле сталинского ампира» черпают полной ложкой последствия тех решений. Одни приватизировали комнатушки или купили жильё в качестве временного угла, но так и застряли здесь, не имея возможности для покупки другого, отдельного. Другие живут в муниципальных комнатах в надежде на улучшение жилищных условий.

— У нас общая площадь комнат в сравнении с площадью мест общего пользования слишком мала! — говорят жильцы. — Мы физически не в состоянии их содержать и ремонтировать. На некоторых этажах мы сами убираем в санузлах, моем пол в коридорах. Просили сделать хоть какую-то ванную на этаже, а нам говорят: «Так вы дверь повесьте — и ставьте стиральные машины, если хотите!» А как мы поставим дверь, если здесь даже стены демонтированы? Но у них на планах это, оказывается, отдельное помещение!

Три кабинки (точнее, закутка, даже не имеющих шторок) на все четыре этажа. «Вы не представляете, как сюда страшно ходить, — говорит одна из жительниц. — А люди живут здесь с детьми! Дежурные открывают подвал вечером на три часа — нельзя же ключ всем подряд давать. А если кто допоздна работает, им как быть? Я боюсь сюда одна ходить, прошу девочек дежурных меня проводить. К тому же мне по состоянию здоровья надо избегать инфекций, а здесь сами видите какая чистота».

Часть комнат переоборудована из служебных помещений — на этажах когда-то были кухни и сушилки, а в некоторые проведена вода — и эта реконструкция даже узаконена в судебном порядке, хотя проектом здания водоснабжение жилых зон явно не было предусмотрено.

В одной из комнат на верхнем этаже — нежилой, хотя хозяин у неё есть — часть стены у входной двери разрушается, обнажая «внутренности» из штукатурки и деревянных реек, видимо, еще времен постройки дома в 1955 году. После ноябрьского урагана крыша протекает — вода бежит по стенам.

Окна заменили, а внутреннюю отделку не выполнили, так и стоят с монтажной пеной наружу. Постойте, но это здание надо расселять и проводить глобальную реконструкцию! «Вот такой у нас тут «объект культурного наследия»! — говорят жильцы. — А теперь еще и капремонт приостановили?»

В прошлом году новый федеральный закон разъяснил, как следует делать капитальный ремонт в домах, относящихся к категории объектов культурного наследия: требования охранного законодательства относятся только к предмету культурного наследия (например, пилястры на крыше или лепнина), и его следует реставрировать с привлечением специалистов. Кроме того, есть запрет на ремонтные работы, изменяющие внешний вид здания: к примеру, кирпичный фасад неприемлемо закрывать сайдингом.

Остальные элементы допускается ремонтировать по тем же правилам, что и обычный многоквартирный дом.

А что в доме № 4 на проспекте Пионерском следует считать элементом, представляющим ценность? Может быть, холодную и сырую душевую в подвале? Или дырявую крышу? Их и надо сохранять?

Несомненно, надо охранять дома-памятники. Но надо еще и помнить, что и в этих «памятниках» живут люди, имеющие право на комфорт и элементарные удобства.