Передав редактору результаты переговоров, на что он ответил, раз автор не изъявляет желания публикации в печатном органе, то я не могу своей волей это делать!

Несколько лет назад при собраниях части литературной общественности в Художественном музее Николай Николаевич Ничик (тогда председатель Новокузнецкого отделения Кемеровской писательской организации) упоминал о местных перспективных авторах.

Среди них Александр Томский, вышедший со стихами напрямую в область (потом ознакомившись с его произведениями, я не увидел индивидуальности, то есть поток общепринятых строчек) и авторе сатирического толка – А. П. Найдя в интернете и прочитав юмористические стихи, я уже не сомневался, что это и есть нам хорошо известный на КузПрессе Дм. Бонин. По моей наводке редактор альманаха нашёл, что некоторые словосочетания и особенности стиля раннего Бонина совпадают с поздним Дихлофосом!

 И я утверждаю, что в городе не так много пишущих, по моей графоманской статистике их на полмиллиона жителей должно быть не более пятидесяти, то есть поддаются пересчёту на пальцах и удержанию в памяти. Конечно не стихи написанные ими, а список авторов местной литературы?!

 Я попытаюсь обойти казусы примой публикации подборки стихов как бы критической статьёй.

  Авторство текстов в литературе это десятое дело! Есть  подписи инициалами (А.К.), есть коллективные авторы (Кузьма Прутков), есть спорные (Шекспир или Гомер – будто вековая обработка древнегреческого эпоса!

Но мы на первое место поставим текст, а не делателя строчек!

Ехидный ветер остужал,
Всё то, что было не одето…
И дождь старательно смывал
Промозглостью остатки лета.

В природе таяло тепло,
Мир становился злей и тише,
Лишь как весной кругом росло
Значение угла и крыши.

Вроде автор перемудрил со значением, но в зарисовке появился геометрический аспект.
 
Ехидный ветер , дождь смывал
Промозглостью, Мир становился злей … - невесёлый лейтмотив
 
Я стать поэтом не хотел,
Но Бог не очень к компромиссам,
И над Парнасом я взлетел
На крыльях ненависти к крысам.

Крылья ненависти (метафора) – это вам не Крылья Советов?!
Автор не хотел быть поэтом, но полёт к крысам сделал его поэтом. И крысы обитают не ниже уровня Парнаса?! То есть крысы делают поэтов!

Попал в капкан традиции,  как водится,
От свадеб и до похоронных тризн –
Да так, что мне донашивать приходится
Чужой идеей собственную жизнь.

«донашивать жизнь Чужой идеей»? Идея – эйдос (образ), жизнь –существование белковых тел. Вот налицо противоречие материи и духа, главный вопрос философии, что раньше?!

Ампутировав чувство вины, 
Гопота вороватых ничтожностей, 
Сокращает у целой страны 
Амплитуду доступных возможностей.

На четыре строки сразу несколько лексиконов: медицинский, подворотни, математический -статистический…

Читается очень ясно
В лицах случайных встреч:
Книги теперь не опасны,
Их можно уже не жечь.

Четверостишье почти шедевр, но смущает вторая строка, как-то не по-русски, заменить её на « в калейдоскопе встреч» или « в библиотеке встреч» и строфа становится изящной!

Мой вариант:

Читается ясно
В библиотеке встреч:
Книги здесь не опасны,
        можно уже не жечь.

И следующий куплет можно оптимизировать:

Меж тоской и условною радостью
Ежедневно посредством «стихов»
Трепыхаюсь искусственной святостью
В паутине вчерашних грехов.

Мой вариант:

Между тоской и радостью
На вертолёте «стихов»
Трепыхаюсь как бабочка святостью
В паутине грехов.

Не-а?  Тоже неказисто?!  
  
Когда живущих рядом догнетёт
До тихонеизбежного – «зарыто»,
Тогда  безмолвным призраком уйдёт
И смысл из окружающего быта.

Что или кто догнетёт? Не получилось катрена?!

Над Россией ночи не бывает.
Грабли помогают всякий раз
Прогонять, когда она встречает
Мрак сомнений искрами из глаз.

Опять не получилось. Что не бывает?

«В России ночи все с граблями, чтоб освещать сомнений ямы!» (Сова)

Господь о мелком не страдает,
О нём природа позаботится сама.
Репродуктивность с урожаем наступает
Быстрей(???), чем трезвость выводов ума.

Мой вариант:

О мелочи Бог не страдает,
Природа этим занята.
Репродуктивность с урожаем
Та-та та-та та-та та-та…
 
Ладно не буду дальше издеваться над текстом! Думаю, Дихлофос не по-графомански трепетно относится к канону своих текстов, это же не синодоидальное издание?!

Задача поэта составить лучшие слова в наилучшем порядке!
 А функция Поэзии доведение родного языка до изящества и музыки!

Далее привожу стихи автора выбранные редактором Альманаха, не тронутые внешней правкой кроме строки «Цинизмами (хх)  элит». Был нелепый неологизм: Цинизменностью!

В ромашках лето проведя,
Не вызывает интереса
В промозглом сумраке дождя
Стриптиз раздевшегося леса.

Смакуя истины надой
От споров пламенно горячих,
Не забывайте, что слепой
О счастье знает больше зрячих.

Все, кто в заботливой тоске
Иллюзий воздвигает крепость,
По сути, строят на песке
Рациональную нелепость.

Я встретил жизнь с необходимостью
Понять – от атома до Рима.
Но удивив непостижимостью,
Она прошла загадкой мимо.

И лишь благодаря избытку
Срывавших запрещённый плод, 
Жизнь превратила выбор в пытку
Безжалостным кнутом свобод.

Храм Сатаны построен.
Дух у страны убит,
Оплакан и похоронен
(Цинизмами) (Низостью)  элит.

Я слышу музыку в словах
Обыкновенных и простых,
И как поэт с пером в руках
Творю мелодии из них.

Те, кто спешили беззаветней
Овцы – за вечным большинством,
В смерть успевали незаметней
Звезды, сгоревшей в небе днём. 


Духовной сытости печать
Из стольких сделала отбросы,
Что мне на вечные вопросы
Душевно не с кем помолчать. 


Если душа не убитая,
То прямо из головы
Можно извлечь забытое
Запахом мертвой листвы. 


Мне всё труднее раз за разом
Решать загадку красоты:
Бог создавал цветы – под разум,
Или наш разум – под цветы? 


Сегодня, думай терпеливо,
Идеи – счастье, польза, бог –
Ты не натянешь без разрыва
На разность умственных эпох. 


Во всю мозговую прыть,
Богов не боясь обидеть,
Спешат не в слезах любить,
А радостно ненавидеть. 


Если мечты опавшие
Топчете, как листву, –
Значит, пришли уставшие
В осень по существу. 


У веры любого сортамента
Цель – в Рай поломать засов
С помощью техрегламента
Молитвенных нормо-часов. 


Заменив свободу на смирение,
В хлеб насущный возведя страдания,
Строят дом из камня преткновения –
Без окон, на берегу отчаянья. 


Как микроскоп используя слова,
Из Пушкина, Толстого и Шекспира,
Не нахожу изнанки или шва
У безупречно сделанного мира.
 
Где правит выдуманный вздор
Однообразных этикетов,
Неодинаковости штор – 
Как флаги суверенитетов.
 
Хотя стада и были немы, 
Но власти сами, я не вру,
Дискредитацией системы
Россию звали к топору.
 
Однажды в споре родилась
Она большой и знаменитой,
Но вскоре истина нашлась –
В крови, и намертво избитой.
 
С зелёным путая длину,
В бронежилете из беспечности
Ведут весёлую войну –
Секундомером против вечности.
 
Предел эксплуатации рассудка:
Истратить день на то, чтобы могла
Обильная наполненность желудка
Ложиться в рай поддельного тепла.
 
Кто веру пользует с бахвальством
И есть по сути главный бес,
Готовый низменным шакальством
Изжаждать рая у небес.