Двенадцать стульев

90 лет назад в свет вышел роман "Двенадцать стульев".

 90 лет назад в свет вышел роман «Двенадцать стульев».

Кто ж его не читал! Кто ж, как минимум, не видел экранизаций этого романа. Кто ж не цитирует его персонажей. Любимая вещь постсоветского образованного класса. И даже не слишком образованного.

Россия времён НЭПа, по-видимому, похожа на сегодняшнюю Россию: те же частники, те же скоробогачи, те же мошенники. Или просто неприкаянные люди, пытающиеся как-то устроиться\пристроиться к новой жизни, каким-то боком к ней прислониться и выжить. И среди них «турецкоподданный» Остап Бендер, великий махинатор, овладевший четырьмястами способами «законного отъёма денег».

Да это ж наши дни, оглашённые всяческими пирамидами типа «МММ», рейдерством, «откатами»,  фальсификатами, квазиблаготворительными фондами,  «джинсой» в прессе, безумным агитпропом, корыстными путешествиями по партиям и политическим движениям – дальше можете продолжить сами и, ручаюсь, список получится длиной с простыню.

Разница, конечно, есть. Помните музей дореволюционного быта, по которому бродят люди с выпученными глазами и слюнкой, капающей изо рта: «Да, жили люди!». Теперь об удачливых современниках, об их замках с шубохранилищами-холодильниками: «Да! Живут же люди!».

Но ладно. Это тема острая. Как вилы. На которые, возможно, в итоге напорятся некоторые социальные удачники новейших времён.

Вернёмся к роману. Он вырос и сочинился в редакции газеты «Гудок» (в романе газета называется «Станок»), куда собралась едва ли не вся молодая поросль «южно-русской школы» русской прозы – одесситы Валентин Катаев, Юрий Олеша, Лев Славин, Илья Ильф и Евгений Петров\Катаев (младший брат Валентина Петровича Катаева), а также примкнувший к ним киевлянин Михаил Булгаков. Там были и другие, не только одесситы, но это неважно, главное, что атмосфера была великолепно весёлой и творческой. Эти люди выпускали «Четвёртую полосу», реально четвёртую страницу газеты формата А2, где печатались заметки, валом валившие со всех железных дорог Советского Союза («Гудок» же, тогда все ж.д. жили паровозной тягой). Их переписывали набело так называемые «литобработчики», ставшие впоследствии славой отечественной литературы.

Порой из незатейливых текстов получались шедевры. Такие, как «Станция Мерв портит нерв» или «И осёл ушами шевелит» пера великого Михаилап Афанасьевича Булгакова.

Тогда он, впрочем, ещё не был великим, он был журналистом и начинающим драматургом. Зарабатывали «южно-русские писатели» не только в «Гудке», но и во всяческих окрестных изданиях, вплоть до берлинской русскоязычной газеты «Накануне», которую издавал сам Алексей Толстой. Самые острые перья вострились на написании фельетонов. Тут чемпионствовал Валентин Катаев, он же «Старик Саббакин». Некоторые мотивы и персонажи от «Старика Саббакина» потом переселились в роман Ильфа и Петрова и расцвели там с махровой силой. Как и приметы тогдашнего богемного быта вроде общежития для молодожёнов, разгороженного фанерными перегородками.

Или всехная знакомая Эллочка-людоедка, она же отчасти поэтесса Аделина Адалис. А вот ещё знаменитый Авессалом Изнуренков – взятый прямо из редакции «Гудка» Михаил Глушков, неутомимый остряк…

Об истории создания романа приглашаю узнать из всезнайки Википедии. Либо из каких-то других источников.

Эрудированный знаток литературного процесса тех времён Дмитрий Галковский уверяет, что роман вообще-то принадлежит Михаилу Булгакову – соавторы дали ему заработать таким образом. Остроумная версия. Чтобы не поверить в неё, надо, на мой взгляд, почитать рассказы и фельетоны Ильфа и Петрова в их пятитомном собрании сочинений и/или старые юморески Валентина Катаева. Не уверен, есть ли они в его многотомниках, но точно имеются в книге «Горох об стенку».

«Двенадцать стульев» прожили сложную судьбу. Сначала о них долго молчали. Потом обругали. Ещё спустя некоторое время расхвалили. Это всё было до войны.

После войны настало строгое время и издателей «Двенадцати стульев» строго предупредили, а роман на всякий случай запретили. Переиздания романов начались только в период хрущёвской «оттепели». Ну, а в наше время Остап Бендер стал практически национальным героем…