Посмертное несогласие

Родственники умершего после ДТП требуют компенсации за изъятие его органов.

Кузьминский райсуд Москвы вчера приступил к рассмотрению дела "о тайном изъятии органов". Родственники скончавшегося в 2017 году 22-летнего Павла Мардаря требуют у трех медицинских учреждений компенсации морального вреда: им не сообщили о том, что у находившегося в коме пациента планируют изымать органы. У истцов возникли и вопросы к порядку изъятия органов.

Суд приступил к рассмотрению иска родственников умершего в 2017 году Павла Мардаря к ГКБ имени Демихова, ГКБ имени Боткина и Центру трансплантологии имени Шумакова. Согласно иску, 13 октября 2017 года Павел Мардарь после ДТП вышел из своего автомобиля на проезжую часть, где его сбил автомобиль. Пострадавший в состоянии комы был доставлен в ГКБ имени Демихова. Вечером 17 октября 2017 года его родственникам сообщили о смерти пациента. 18 октября брат Павла Олег приехал в ГКБ имени Демихова забрать тело, однако смог получить его лишь 19 октября.

Из акта исследования трупа родственники узнали об изъятии органов: "Эксплантированы (извлечены) сердце, печень, почки, взят фрагмент селезенки".

В иске отмечается, что "за все время посещения ГКБ имени Демихова и при многочисленных разговорах с медперсоналом реанимационного отделения ГКБ имени Демихова" "близким родственникам Павла не сообщили о планируемом изъятии", хотя, исходя из состояния "при поступлении в ГКБ имени Демихова, его должны были считать потенциальным донором с первого часа поступления" (таков, согласно иску, порядок по "Инструкции о порядке изъятия органов человека у доноров-трупов"). В иске также, со ссылкой на ФЗ "О погребении и похоронном деле" говорится, что в случае отсутствия волеизъявления умершего "право на разрешение изымать органы имеют близкие родственники". О своем несогласии они имеют право заявить и по ФЗ 323 "Об основах охраны здоровья граждан в РФ". "Таким образом, истцы имеют право на выражение своего мнения относительно изъятия органов",— резюмируется в иске. По мнению истцов, и в ГКБ имени Боткина, и в Центре трансплантологии имени Шумакова "обязаны были удостовериться, что согласие близких родственников на изъятие органов получено". Кроме того, истцы указывают, что Павел получил травмы в результате ДТП и для установления причины смерти была проведена судмедэкспертиза: в таких случаях об изъятии органов необходимо уведомить прокурора, но это сделано не было.

Заведующий научным отделением трансплантации почки и поджелудочной железы НИИ скорой помощи имени Склифосовского Алексей Пинчук отметил, что "если человек находится в реанимации в пограничном состоянии, родственникам достаточно прийти и в устной форме сказать любому медицинскому сотруднику, что в случае летального исхода они не дают согласие на изъятие органов". При этом господин Пинчук отметил, что вызывает сомнения этичность подхода, когда врач задает родственникам вопрос, "можно ли забрать органы у пациента, если его не удастся спасти". Эксперт напомнил, что сейчас закон не подразумевает "активное испрашивание согласия у родственников" или последующее оповещение о том, что у донора были изъяты органы.