Одни высказывали мнение, что национальной идеи не должно быть, другие говорили, что она должна быть. Сторонники последней точки зрения либо не знали, какой она должна быть, либо высказывали мысль, какая именно. Лично мне этот вопрос был интересен, но особо поиском национальной идеи я не занимался, слишком сложным делом мне казалось данное предприятие. Да и больше я склонялся к первому мнению. Однако в последнее десятилетие всё более и более прихожу к мысли, основываясь на изучении истории, которой занимаюсь с детства (и теперь уже на профессиональном уровне, с научными публикациями), что русская/российская национальная идея может основываться на единстве Руси (в прошлом) и России (в современности), на единстве населяющего его народа. К такому мнению я пришел на основе изучения русской истории. В нашей истории играет важнейшую роль интернациональная и интеграционная составляющая того, что в истории стало известно под русскостью.

Сила русского народа, русской культуры состоит в способности вбирать в себя много элементов из культур окружающего мира, синтезировать, перерабатывать и рождать нечто новое, так сказать, национальное.

Само понятие русского (русские люди) изначально являлось интернациональным. Сперва под русинами понимали мигрантов из Скандинавии, потом под русью (в смысле людей) в Восточной Европе стали понимать жителей страны Русь — славян, балтов, финнов и потомков скандинавских мигрантов. Местный житель просто превращался в русского. По моим наблюдениям (соответствующая научная статья готовится к публикации), уже к началу XVI века появляется русский этнос.

Надо отдавать себе отчет в том (к сожалению, в школах на это практически не обращают внимания, благо если вдумчивый школьник сам сможет уяснить важные тезисы), что формирование страны и государства (и прежде всего государственности, я различаю два этих понятия) шло параллельно. Наличествовал как синтез, так и симбиоз. На заре русской истории скандинавские переселенцы являлись военной и политической верхушкой формирующейся новой политики, при этом они быстро славянизировались, переходя на славянский язык — видимо, благодаря принятию христианства и письменности из Византии (в действительности, надо уточнить, что письменность и веру мы приняли практически от болгар, так что известная концепция о восприемстве Россией византийского наследства — во многом позднейшее домысливание).

Мысленно охватывая более чем тысячелетнюю историю России, приходишь к выводу, что только благодаря единству населяющего его народа она выстояла и просуществовала столь долгий срок. Во время монгольского владычества, когда еще не было русского единства, Русь стояла на грани гибели. Возможно, с поверхностной точки зрения, так и может показаться, но углубляясь в чтение источников, все больше и больше понимаешь суть русского. Народ и население никуда не исчезали. Понятие русского у нас так крепко вошло в обиходное, народное сознание, что население уже не могло называться, например, татарами (так, например, половцы превратились в крымских татар, а булгары в казанских татар). Какая-то определенная часть народа сохранила бы свое самоназвание и, соответственно, осталось бы и обозначение их русской страны.

Идея единства Руси центральной линией проходит через все произведение "Слово о полку Игореве". Сам неизвестный автор упрекает князей в обособленности: забыли они связь предков, как ходили против половцев сообща, единой силой. Надо полагать, единство Руси мыслилось не только политически (через род Рюриковичей), но и религиозно. Князья становились защитниками православной веры и защитниками русской земли, которая в произведении не ограничивается какой-то одной определенной исторической областью. Она тянется от Новгорода до Киева и от Галича до Владимира Суздальского, фактически являясь тем, что мы знаем под так называемой "Киевской Русью". На мой взгляд, русская национальная идея была озвучена и ярко выражена в поэтической форме уже тогда, 800 — 850 лет назад. Точно датировать произведение не удается, но множество характерных языковых признаков говорит о рубеже XII — XIII веков, впрочем, некоторые исследователи смещают время написания к более позднему времени.